– По-моему, в двенадцать – половине первого, – ответила Светлана. – А кого убили? О чем вы говорите?

– Илью убили, – хмуро ответил Черноусов. И видя, что она все еще не понимает, пояснил: – Соседа моего. Любителя белого сухого по двадцать копеек стакан. Пока я… – тут он замолчал, не зная, стоит ли рассказывать о загадочных гостях.

– Не может быть… – прошептала Светлана, непроизвольно поднося руку ко рту.

Синицын вернулся за стол.

– Вот что, братцы мои. Давайте еще раз вспомним вечер, – предложил он. – По очереди. Не будем друг друга перебивать. И для начала я бы хотел, чтобы рассказывала Светлана Григорьевна. Пожалуйста.

– Простите меня… – сказала она дрожащим голосом. Виктор не сразу понял, что она обращается ко мне. – Я ведь думала… Когда этот участковый пришел… Ну, что вас в вытрезвитель забрали. Я ведь думала, что вы просто нализались до чертиков.

– И решили меня обвинить заодно и в попытке кражи. Со взломом, – добавил Черноусов мрачным том.

– Да нет, конечно, просто я на вас очень злая была…

– Интересно, за что? Если уж кому злиться, так это мне. Может и не на вас, но уж на Григория Николаевича… «Наябедничает папаше, – подумал Черноусов. – Ну и черт с ней, тут надо выкручиваться.»

– Весь отпуск к чертовой матери… – проворчал он.

– Потом отношения выясните, хорошо? – предложил Синицын. – Я вас слушаю, Светлана Григорьевна. Так что там было? Вы познакомились…

– На набережной, возле пирса. Потом кто-то – кажется, Илья – предложил пойти в домик. Вот мы и пошли. Мы – это те, кого я вам уже называла, – пояснила она. – Там ребята сели играть в преферанс. А мы с девушками расположились на веранде, в шезлонгах, – она подняла глаза на внимательно слушавшего Синицына и робко сказала: – А больше мне нечего рассказывать. С веранды не было видно, что происходит в комнате. И потом: я ушла. Я уже говорила.

Синицын кивнул Виктору, внимательно слушавшему девушку.

– Так и было, – подтвердил тот. – Девушки – Оля, Тамара и Светлана – оставались на веранде. А мы сели играть в преферанс. Игра шла вяло. Бросили играть, потому что надоело. Знаешь, ребята были под хорошим кайфом, с утра наливались сухарем, – пояснил Виктор. – Илья, по-моему, вообще отрубился. Когда я уходил, он уже дрых без задних ног. Ну что еще… Коля раньше меня ушел, сказал, что сходит на ужин. Леонид… – Черноусов задумался. – Леонид оставался в домике.

– Вот как? – Синицын нахмурился. – Значит, после твоего ухода в домике оставались спящий Илья и Леонид? Кто это – Леонид? Тоже москвич?

Виктор рассказал о виртуозной сдаче преферанса и о происшествии в гостинице.

– Ну-ка, – сказал Синицын. – Опиши мне этого Леонида.

Виктор описал.

– Да, – сказал он, – его ко мне Женька привел, накануне…

– Верещагин, что ли?

– Ну да.

Черноусов поведал другу-сыщику о карточных фокусах и об игре в «черное проигрывает, красное выигрывает». Синицын немного подумал.

– Что-то я не помню такого среди игровых, – сказал Владимир. – Хотя, возможно, залетный. У твоего Маевского не мастерская, а проходной двор… Какую он назвал гостиницу? «Солнечная»? – он полистал телефонную книжку, лежавшую на столе. – Ага, вот… – Синицын набрал номер. – Добрый вечер. То есть, конечно, уже доброе утро.

Виктор посмотрел на часы. Половина восьмого. Как быстро пролетела эта сумасшедшая ночь…

– Дежурного администратора, пожалуйста, – попросил Синицын. – Ах, это вы? Очень приятно, с вами говорит капитан Синицын, областное управление внутренних дел. Скажите пожалуйста, что там у вас за ЧП вчера было? Что-то водой залило. Какой-то жилец, вроде, кран забыл закрутить, а вы его выселить решили. А? Понятно… Спасибо, большое спасибо. До свидания, – он повернулся ко Черноусову и некоторое время рассматривал его молча, потом сказал: – Не было там вчера никаких потопов. Там вчера вообще воды не было. Перебои. Понимаешь? Люди бегали на улицу, к колонке. И позавчера не было… Светлана Григорьевна, – капитан отвернулся от журналиста, – а где вы, все-таки, были вечером? Подумайте, прежде чем отвечать. Я не очень верю в то, что вы просто прошлись. За те два с лишним часа, которые вы отсутствовали, можно было исходить весь поселок вдоль и поперек. И не один раз.

Светлана промолчала. Синицын некоторое время выжидательно смотрел на нее.

– Так как же? – настойчиво повторил он. – Может быть, вспомните?

– Здесь, в Лазурном, живет мать моего знакомого, – ответила она после еще одной долгой паузы. – Софья Яковлевна Левина.

Черноусов вспомнил кладбище, куда они заезжали по дороге. Сейчас в этом можно было усмотреть мистическое совпадение.

– Что вы у нее делали? – спросил Синицын.

– Просто навестила.

– Где она живет?

– Цветочный переулок, 12.

Синицын подошел к окну и крикнул лейтенанту, маявшемуся у желтого «уазика»:

– Авдеенко, зайди! – когда тот появился, приказал: – Отвези нас, брат, на Цветочный переулок.

– Вон там, – сказала Светлана, показывая на одноэтажный дом в конце улицы.

Авдеенко остановил машину.

– Посидите здесь, – сказал Синицын. – Я сам зайду.

Он быстро взбежал по крыльцу, постучал. Никто не отозвался. Капитан толкнул дверь, оказавшуюся незапертой, и исчез внутри. Черноусов покосился на Светлану. Девушка нервно покусывала губы. Он осторожно коснулся ее плеча и ободряюще улыбнулся. Она не ответила на улыбку, отвернулась.

На крыльце появился Синицын.

– Ну что? – крикнул Виктор, приоткрыв дверцу «уазика». – Хозяйка дома?

Синицын кивнул и приглашающе махнул рукой.

– Пойдемте, – сказал Черноусов, помогая Светлане выйти из машины. Поднявшись на крыльцо, он собрался было войти внутрь, но Синицын меня остановил.

– Должен вас предупредить, – сказал он. – Зрелище малоприятное.

– Что там случилось? – собственно, Виктор мог и не спрашивать.

– То же, что и в пансионате, – хмуро ответил Синицын, обращаясь ко приятелю. – В общем, входите, но далеко от двери не идите. Стойте у входа и молчите. Мне нужно кое-что осмотреть и спросить вас, – он повернулся к Авдеенко, вышедшему было из машины и крикнул: – Лейтенант, съезди за моими ребятами, привези их сюда, – и снова обратился к Виктору: – Проходите, будем разбираться.

Черноусов и Светлана послушно вошли и остановились у двери. Виктор непроизвольно присвистнул. Весь пол комнаты усеивали бумаги. Выброшеные из книжного шкафа книги валялись в углу. Со стен были сорваны репродукции каких-то картин.

Хозяйка полулежала в кресле, запрокинув голову. Ситцевый халат на груди пропитан кровью. Черноусов искоса глянул на Светлану. Девушка неплохо держалась, у него даже мелькнула мысль, что она была готова увидеть нечто подобное. «А не вы ли ее… – вдруг подумал он. – Ну там, в связи с нервным срывом? Ой-е-ей, куда же это я влип…»